Неточные совпадения
Дом нашего плац-майора казался мне каким-то проклятым, отвратительным местом, и я каждый раз с ненавистью
глядел на него, когда проходил мимо.
Двое конвойных с ружьями ввели в середину каре Орлова. Он шел, потупившись. Его широкое, сухое, загорелое лицо, слегка тронутое оспой, было бледно. Несколько минут чтения приговора нам казались бесконечными. И
майор, и офицеры старались не
глядеть ни
на Орлова, ни
на нас. Только ротный капитан Ярилов, дослужившийся из кантонистов и помнивший еще «сквозь строй» и шпицрутены
на своей спине, хладнокровно, без суеты, распоряжался приготовлениями.
Взбеленился
майор; полез за скворцом
на березу, а скворец, не будь глуп,
на другую перепорхнул. Медведь —
на другую, а скворка — опять
на первую. Лазил-лазил
майор, мочи нет измучился. А
глядя на скворца, и ворона осмелилась...
— Что вы говорите? — закричал
майор Ковалев. Радость отняла у него язык. Он
глядел в оба
на стоявшего перед ним квартального,
на полных губах и щеках которого ярко мелькал трепетный свет свечи. — Каким образом?
Майор присел
на стул перед кроватью, около столика, безотчетно поправил отвернувшийся край простыни, подпер руками голову и без думы, без мысли, с одною только болью в сердце, стал
глядеть все
на те же былые подушки да
на тот же портрет, смотревший
на него со стены добрыми, безмятежными глазами. Так застали его первые лучи солнца. Он спал теперь сном глухим и тяжелым.
— Ну что ты здесь, Паинька? Какой ты беспокойный, что отрываешь меня без толку? — заговорила она, ласково
глядя на мужа и
на майора.
Майор только махнул рукой и начал рассказывать ему, как подлец Филька сшиб лошади копыто, рассказывал длинно и в конце концов даже к самому лицу его поднес больное копыто с гноящейся ссадиной и навозным пластырем, но Вывертов не понимал, не чувствовал и
глядел на всё, как сквозь решетку. Бессознательно он простился, влез в свою бричку и крикнул с отчаянием...
Но
майор, должно быть, неоднократно слышавший уже этот рассказ, вдруг сделал такие мутные, тупые глаза,
глядя на своего собеседника, что Крафт отвернулся от него и обратился ко мне и Болхову, попеременно
глядя то
на того, то
на другого.
На Тросенку же он ни разу не взглянул во время всего своего рассказа.
— Так о чем это вы беседовали? — спросил
майор, вынимая часы и
глядя на них, хотя, я твердо уверен, ему совсем не нужно было делать этого.
В тот самый день, когда фрейлина Якобина Менгден получила письмо от своей сводной сестры Станиславы, разрушившее надежды
на московское гостеприимство, в Москве,
на Басманной у окна небольшого, в пять окон, деревянного дома, окрашенного в серый цвет, принадлежавшего
майору Ивану Осиповичу Лысенко, стоял сам хозяин и
глядел на широкую улицу.
Через полчаса
Майоров ушел. Марина все сидела молча и
глядела на Темку. Он старался не встретиться с нею глазами.